Обстоятельства, реабилитирующие ответственность гражданина?

Комментарий к статье 133

1. Согласно Конституции Российской Федерации (статья 53) каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

2. Понятие реабилитации в уголовном процессе связывается с двумя основополагающими категориями — невиновностью и справедливостью, т.е. с такими случаями, когда уголовному преследованию, будучи невиновным, подвергается тот, кто преступления не совершал, а это значит, что все лишения, связанные с уголовным преследованием, он претерпел зря, несправедливо; воздаяние последовало при отсутствии деяния. Между тем в теории и практике уголовного судопроизводства сложилось двоякое определение понятия реабилитации. Иногда оно трактуется как сам факт признания невиновным гражданина, подвергавшегося уголовному преследованию; в других случаях в содержание данного понятия включаются также и правовые последствия признания невиновным, а именно: возмещение безвинно пострадавшему причиненного вреда, восстановление его в прежних правах, возвращение имущества, званий и наград. Такую двойственность допускает и действующий УПК. Так, из содержания части первой комментируемой статьи явствует, что право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, а в части первой статьи 135 УПК говорится о возмещении имущественного вреда реабилитированному, т.е. тому, кто уже признан невиновным, но еще не получил от государства компенсации за свои незаслуженные страдания.

3. Важнейшей особенностью правового института, о котором ведется речь, является субъектный состав правоотношений, которые складываются на его основе. Вред, причиненный невиновному гражданину вследствие его уголовного преследования, возмещается не должностными лицами (дознавателем, следователем, прокурором, судьей), в причинной связи с действиями которых этот вред образовался, и не органами государства, на службе в которых названные должностные лица состоят, а государством, причем независимо от вины должностных лиц и от того, в каком звене правоохранительной системы произошел сбой, где, на каком этапе движения уголовного дела допущенная ошибка усугублена, кто и в какой мере причастен к этой ошибке или злоупотреблению, повлекшему уголовное преследование невиновного и связанные с этим лишения. В такой юридической конструкции заложен глубокий философский, политический и нравственный смысл. Свою судьбу в сфере обеспечения правопорядка и отправления правосудия гражданин вверяет не N-скому отделу внутренних дел, не N-ской прокуратуре и не N-скому суду, а государству, которому принадлежит прерогатива (исключительное право) уголовного преследования. Поэтому восстановительно-компенсационные правоотношения, возникающие из причинения вреда уголовным преследованием невиновного, имеют субъектный состав «государство — гражданин». Ни «запирательство» обвиняемого на допросах, т.е. умолчание о таких фактах, которые, будь они своевременно сообщены следователю, исключили бы уголовное преследование и, следовательно, причинение ему вреда, ни пассивность стороны защиты в осуществлении своей процессуальной функции, ни даже самооговор и попытка обвиняемого скрыться от следствия и суда и (или) помешать производству по уголовному делу — словом, никакая так называемая процессуальная вина не признается обстоятельством, исключающим право на реабилитацию и возмещение вреда, иначе говоря, не снимает с государства ответственности за судебную или следственную ошибку ни при каких обстоятельствах.

Реабилитации по уголовному делу со всеми вытекающими правовыми последствиями, безусловно, подлежит даже тот, в отношении кого уголовное преследование прекращено за отсутствием состава преступления, несмотря на то что содеянное им является правонарушением, но не уголовным, а, например, административным. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала право на реабилитацию за осужденным С., в отношении которого уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления в связи с тем, что стоимость сотового телефона, который он похитил из кармана убитого, составляет менее одной тысячи рублей и содеянное является мелким хищением, наказуемым всего лишь по статье 7.27 Кодекса РФ об административных правонарушениях (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. N 7. С. 23).

4. Новой частью 2.1 комментируемая статья дополнена спустя почти 11 лет с начала применения этой статьи и УПК в целом (см.: Федеральный закон от 5 апреля 2013 г. N 54-ФЗ // Российская газета. 2013. 10 апреля), чтобы выделить особенности реабилитации невиновных по уголовным делам частного обвинения. Полутора годами раньше на эту проблему обращал внимание Конституционный Суд РФ (см. Постановление этого суда от 17 октября 2011 г. (Российская газета. 2011. 26 окт.)). Такие особенности вытекают из того, что уголовное дело частного обвинения возбуждается в силу самого факта обращения потерпевшего от преступления к мировому судье со своим заявлением о привлечении определенного лица к уголовной ответственности. Так что функцию уголовного преследования своего обидчика начинает он же, потерпевший, который фактом обращения с указанным заявлением приобретает процессуальное положение частного обвинителя (см. статьи 20 и 318 УПК с нашим комментарием к ним). Поэтому оправданный приговором мирового судьи обвиняемый в преступлении, предусмотренном частью первой статьи 115, или частью первой статьи 116, или частью первой статьи 128.1 УК, если уголовное судопроизводство начато по заявлению потерпевшего, на возмещение вреда государством претендовать не может, государство ему ничего не должно; ошибся и проиграл процесс частный обвинитель. Юридическая сущность явления принципиально меняется, когда дело о преступлении, предусмотренном частью первой статьи 115 УК, частью первой статьи 116 УК или частью первой статьи 128.1, возбуждено не частным обвинителем, а государственным органом уголовного преследования, что в порядке исключения предусмотрено частью четвертой статьи 20 УПК, или же мировой судья по делу частного обвинения осудил невиновного. В этих случаях последний, будучи реабилитирован в общем порядке, установленном УПК, вправе претендовать на возмещение ему государством убытков (в частности, расходов по оплате участия защитника) и на денежную компенсацию морального вреда, потому что и тот и другой вред находится в причинно-следственной связи с ошибками органов государства.

5. Вместе с тем комментируемое законоположение заключает в себе спорную идею. В качестве одного из оснований реабилитации здесь числится предусмотренное пунктом 5 части первой статьи 24 УПК отсутствие заявления потерпевшего. При его наличии уголовное дело частного обвинения действительно подлежит незамедлительному прекращению, однако не потому, что лицо невиновно, а потому, что для уголовного судопроизводства не оказалось законного процессуального повода, и только. Такому лицу государство ничем не обязано и ничего не должно.

6. Декриминализация деяния, за которое лицо осуждено, также не влечет его реабилитацию (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. N 5. С. 10 — 12).

7. Сформулированные в части второй комментируемой статьи законоположения об основаниях и условиях реабилитации относятся к числу самых спорных и запутанных. Они резко контрастируют и с теоретическими воззрениями, и с накопленным опытом применения института реабилитации в прошлом, и с внутренним смыслом реабилитации как правоотношения, органически связанного с двумя основополагающими категориями — невиновности и справедливости. Государство является должником только по отношению к тому из своих граждан, кто от уголовного преследования пострадал, будучи невиновным в совершении преступления, иначе говоря, пострадал ни за что, зазря, понапрасну, когда воздаяние последовало при отсутствии виновно совершенного деяния. Данное обстоятельство удостоверяется оправданием по суду или же прекращением уголовного дела (уголовного преследования) по основаниям, тождественным основаниям оправдательного приговора, каковыми являются: неустановление события преступления (что равнозначно отсутствию события), непричастность лица к совершению преступления, отсутствие состава преступления и вынесение присяжными оправдательного вердикта (часть первая статьи 302 УПК). Все остальные законные основания прекращения уголовного преследования объективно относятся к нереабилитирующим, не порождающим восстановительно-компенсационных обязательств государства по отношению к лицу, освобожденному от уголовной ответственности. Ни прекращение уголовного дела (например, об изнасиловании) вследствие отсутствия обязательного заявления потерпевшего, ни прекращение уголовного дела в связи с отказом соответствующего органа в согласии на уголовное преследование представителя отдельной категории лиц (например, власть имущих), ни даже прекращение уголовного дела, ошибочно возбужденного второй раз по одному и тому же преступлению, не означает официального признания невиновным и не имеет отношения к реабилитации.

8. Согласно части четвертой комментируемой статьи правило о реабилитации не распространяется на случаи, когда примененные в отношении лица меры процессуального принуждения или обвинительный приговор отменены или изменены ввиду истечения сроков давности, недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность, или принятия закона, устраняющего преступность или наказуемость деяния. Однако из сопоставительного анализа пункта 3 части второй этой же статьи и пункта 2 части первой статьи 27 УПК, к которому она отсылает, явствует, что истечение сроков давности и смерть подозреваемого и обвиняемого также порождают право на реабилитацию. Налицо очевидное противоречие с труднопредсказуемыми практическими последствиями, хотя очевидно, что категории невиновности, справедливости и реабилитации и здесь ни при чем.

9. Согласно части третьей комментируемой статьи право на возмещение вреда в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, имеет также любое лицо, незаконно подвергавшееся мерам процессуального принуждения. Это законоположение порождает новые вопросы без ответов. Получается, что на основании УПК возмещения убытков может требовать и тот, чье имущество повреждено при обыске, произведенном с нарушением процедуры следственного действия, а денежной компенсации на основании норм УПК вправе требовать тот, кто унижен при производстве освидетельствования, и т.д. и т.п., хотя эти следственные действия вообще не были связаны с уголовным преследованием данных лиц, а производились в целях собирания доказательств и категории невиновности и реабилитации к этим случаям вообще не имеют никакого отношения. Кроме того, что это положение очевидно неправильно, оно еще и окончательно затуманивает смысл сформулированного в завершающей пятой части все той же статьи 133 УПК правила, согласно которому «в иных случаях вопросы, связанные с возмещением вреда, рассматриваются в порядке гражданского судопроизводства», потому что таких случаев практически не остается.

* * *

Для справки. 1. Основной установочно-разъяснительный документ по уголовно-процессуальным вопросам по данной теме: Постановление N 17 Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 г. «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующего реабилитацию в уголовном судопроизводстве» (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. N 1).

2. Вред, причиненный лицу самоуправными насильственными действиями оперативных сотрудников и (или) следователей, подлежит возмещению (компенсации на основании гражданского законодательства вне зависимости от его виновности в преступлении и вне зависимости от процессуального положения в уголовном деле) (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. N 9. С. 11).

3. Реабилитация жертв политических репрессий осуществляется на основании специального законодательства, которое с УПК не пересекается.

Комментарий к статье 134

1. Право гражданина на реабилитацию удостоверяется процессуальным документом, которым завершено производство по уголовному делу с выводом о невиновности лица, подвергавшегося уголовному преследованию. По вступлении в законную силу итогового документа по уголовному делу реабилитированному гражданину должно быть направлено письменное разъяснение о порядке возмещения вреда, причиненного уголовным преследованием невиновного.

2. По общему правилу право на возмещение вреда имеет сам реабилитированный. Если же последнего нет в живых, а по гражданскому законодательству имущественные права переходят к наследникам или иждивенцам покойного, разъяснение должно быть адресовано указанным лицам не позднее 5 дней со дня их обращения в орган расследования или суд, принявший решение о реабилитации невиновного гражданина.

3. Признание подозреваемого, обвиняемого невиновным в совершении инкриминируемого преступления в порядке, установленном УПК, — единственное, ничем не обусловленное основание для заявления ходатайства о возмещении вреда, причиненного уголовным преследованием во всех его разновидностях. При наличии данного основания обстоятельств, исключающих право на возмещение вреда невиновному, закон не знает. Поэтому правило части первой комментируемой статьи насчет признания права на реабилитацию носит декоративный характер. Верховный Суд РФ неоднократно подчеркивал, что «отсутствие в приговоре указания на признание за лицом права на реабилитацию не может служить основанием для отказа в его реабилитации». (См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. N 9. С. 46, 47.)