Сказка изобрела ковёр-самолёт, а мы - космический корабль

Александру Сергеевичу Пушкину сказки сказывала няня Арина Родионовна. Когда поэт вырос, он сочинил чарующие оды, поэмы и даже роман в стихах. Но в нём постоянно жила память о чуде и радости. Чудом и радостью, от которых сладко щемит сердце, были нянины детские сказки. И тогда Пушкин сочинил:

Белка песенки поёт

И орешки всё грызёт,

А орешки не простые,

Всё скорлупки золотые,

Ядра - чистый изумруд...

Лев Николаевич Толстой - автор великих романов - тоже никогда не забывал о чуде, которое во дворцах было только гостем, а рождалось и жило под соломенной крышей крестьянской избы, - о чуде русской сказки. Желая помериться силою слова с народными сказителями, Лев Толстой сочинил сказку про Машу и трёх медведей и многие другие. Складно сочинил, народ эти сказки принял и, на радость писателю, признал за свои.

Но то всё в прошлом, а есть ли у сказки будущее? Станете ли вы, нынешние дети, рассказывать детские сказки своим внучатам? Мне про это так думается: что бы мы не изобрели, куда бы не залетели, хоть за Галактику, - сказка останется с нами. Тут даже тайны нет. Сказка родилась с человеком, и покуда жив человек, будет и сказка жива. Она - светлячок перед сном в колыбели. И для малого, кто слушает, и для старого, кто сказывает.