Все это — онлайн, с заботой о вас и по отличным ценам.
В публичных обсуждениях конфликта между Россией и Украиной встречаются
В публичных обсуждениях конфликта между Россией и Украиной встречаются высказывания, в которых Украина представляется:
– как психически больной пациент (врач якобы «лечит», но пациент воспринимает это как насилие),
– как животное (например, кошка, которой «делают глистогонку», где «глисты» — это, по логике, враги, а сама Украина — лишь носитель),
– как оружие без воли (например, как пистолет в чужой руке или инструмент) Пример: на вопрос "Украина враг России?" Происходит ответ. "Пистолет не может быть врагом".
При этом субъектность Украины отрицается, а действия России интерпретируются не как агрессия, а как «лечение» или «нейтрализация угрозы». Насколько такие метафоры могут подпадать под признаки:
– разжигания ненависти к нации (282 УК РФ),
– оправдания агрессии (354.1),
– либо, в примерах при полном лишении воли и субъектности — под признаки реабилитации нацизма (354.1)?
Возможно ли, что аналогии, в которых одна сторона представляется как биологически ущербная, опасная или недееспособная (требующая «очистки», «лечения» или «нейтрализации»), формально могут трактоваться как риторика, близкая к нацистской, особенно при наличии оправдания насильственных действий?
Здравствуйте Ярослав.
Этот вопрос поднимает важную тему интерпретации высказываний в публичном пространстве и их соответствия российскому законодательству. Позволю себе проанализировать каждую позицию отдельно и пояснить, как российские суды могли бы рассматривать подобную риторику.
Проблематика сравнения одной стороны конфликта с животным или предметом
Часто встречаемые образы, такие как сравнение Украины с больным пациентом, котом или оружием, представляют собой эмоционально окрашенные метафоры. Эти образы сознательно сводят одну сторону конфликта к позиции жертвы, нуждающейся в исправлении или контроле со стороны другого субъекта.
Рассмотрим две важные статьи Уголовного кодекса РФ, касающиеся аналогичных ситуаций:
Статья 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»)
Эта норма запрещает распространение идей, направленных на возбуждение ненависти или вражды по признакам национальности, происхождения или принадлежности к группе. Если высказывания содержат негативную оценку целой группы населения (украинцев) или воспринимают их как неполноценных субъектов (больных, животных, инструментов насилия), это может рассматриваться как элемент пропаганды ненависти.
Статья 354.1 УК РФ («Реабилитация нацизма»)
Хотя данная статья направлена непосредственно на пропаганду нацизма, образ, в котором один народ изображается как низший, неспособный к самостоятельному существованию и зависящий от внешней коррекции, вполне укладывается в идеологию превосходства одного народа над другим. Подобная риторика потенциально может восприниматься как пропаганда национализма или фашистских взглядов.
Образ оружия без собственной воли
Образ пистолета или инструмента подчеркивает идею, что страна, называемая орудием, лишена способности принимать собственные решения и действует исключительно под внешним контролем. Такой подход отражает представление о стране как о пассивной жертве внешних манипуляций, игнорируя способность народов к автономному выбору и волеизъявлению.
Использование образов, подчёркивающих абсолютную зависимость и отсутствие самостоятельной воли, перекликается с концепцией «народов-жертв», широко используемой в пропаганде нацизма и расизма. Это создаёт основу для оправдания агрессивных действий как необходимого шага для нейтрализации угроз.
Оправдание насилия
Когда действия России объясняются необходимостью «лечения», «очистительных мер» или «нейтрализации», это представляет собой попытку легитимации агрессии. Агрессор изображается спасителем, выполняющим благородную миссию. Такие формулировки служат попыткам снять моральную ответственность за военные действия и обосновать применение силы.
Подобные аргументы напоминают подходы тоталитарных режимов прошлого века, оправдывавших агрессию мотивацией «защиты цивилизованных ценностей» или «борьбы с внутренним злом».
Может ли подобное считаться оправданием агрессии?
Да, использование таких метафор потенциально может подпасть под квалификацию статьи 354.1 УК РФ («Оправдание агрессии»). Она карает за публичные призывы к одобрению войн и актов агрессии. Хотя некоторые утверждают, что эти образы носят абстрактный характер, российское правосудие традиционно склонно видеть в подобных речах скрытую подтекстуальную агрессию.
Особенно, если присутствуют элементы, снижающие субъектность одной из сторон и показывающие её в роли неполноценного существа, подлежащего лечению или контролю, возможно обвинение в возбуждении национальной ненависти или дискриминации.
Какой вывод?
Использование метафор, характеризующих Украину как больного пациента, кота, нуждающегося в обработке от паразитов, или беспомощного орудия, потенциально опасно с точки зрения российского уголовного права. Российские суды нередко рассматривают подобные образы как элементы пропаганды враждебности или националистической риторики.
Если подобная риторика распространяется массово и вызывает общественный резонанс, авторы высказываний могут столкнуться с обвинениями по статьям 282 и 354.1 УК РФ. Это особенно актуально в современной политической обстановке, когда многие публикации подвергаются тщательному анализу с точки зрения соответствия законам о борьбе с экстремизмом и разжиганием ненависти.